Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена
Шедевром Стерна безоговорочно признан «Тристрам Шенди» (Life and Opinions of Tristram Shandy, Gentleman). На первый взгляд роман представляется хаотической мешаниной занятных и драматических сцен, мастерски очерченных характеров, разнообразных сатирических выпадов и ярких, остроумных высказываний вперемежку с многочисленными типографскими трюками (указующие пальцы на полях, зачерненная («траурная») страница, обилие многозначительных курсивов). Рассказ постоянно уходит в сторону, перебивается забавными и порою рискованными историями, каковые щедро доставляет широкая начитанность автора. Отступления составляют ярчайшую примету «шендианского» стиля, объявляющего себя свободным от традиций и порядка. Критика (прежде всего С.Джонсон) резко осудила писательский произвол Стерна. На деле же план произведения был продуман и составлен куда более внимательно, чем казалось современникам и позднейшим викторианским критикам. «Писание книг, когда оно делается умело, — говорил Стерн, — равносильно беседе», и, рассказывая «историю», он следовал логике живого, содержательного «разговора» с читателем. Подходящее психологическое обоснование он нашел в учении Дж.Локка об ассоциации идей. Помимо разумно постигаемой связи идей и представлений, отмечал Локк, бывают их иррациональные связи (таковы суеверия). Стерн разбивал крупные временные отрезки на фрагменты, которые затем переставлял, сообразуясь с умонастроением своих персонажей, от этого его произведение — «отступательное, но и поступательное в одно и то же время».
Герой романа Тристрам — вовсе не центральный персонаж, поскольку вплоть до третьего тома он пребывает в зародышевом состоянии, затем, в период раннего детства, возникает на страницах от случая к случаю, а завершающая часть книги посвящена ухаживанию его дядюшки Тоби Шенди за вдовой Водмен, вообще имевшему место за несколько лет до рождения Тристрама. «Мнения» же, упомянутые в заголовке романа, по большинству принадлежат Вальтеру Шенди, отцу Тристрама, и дядюшке Тоби. Любящие братья, они в то же время не понимают друг друга, поскольку Вальтер постоянно уходит в туманное теоретизирование, козыряя древними авторитетами, а не склонный к философии Тоби думает только о военных кампаниях.
Читатели-современники объединяли Стерна с Рабле и Сервантесом, которым он открыто следовал, а позже выяснилось, что он был предвестником таких писателей, как Дж.Джойс, Вирджиния Вулф и У.Фолкнер, с их методом «потока сознания».
Подробно »
Стоит только захотеть...
Вот что значит оказаться не в то время не в том месте… Не хотела Юлия Максимова, секретный агент по кличке Багира, идти ночью к этому бандюге Анастасьеву, но очень уж быстро развивались события. Юля боялась, что ей не удастся разыскать экстрасенса Осокина раньше охотящегося за ним Макарова. Но Юля опоздала. Едва войдя в спальню, она поняла, что бандит мертв. И судя по всему, убийство произошло всего несколько минут назад. И вполне возможно, что… Из прихожей раздался негромкий щелчок — сработал замок. Дверь закрылась. Это мог быть сквозняк, но Багире уже было совершенно ясно, что она попала в ловушку…
Подробно »
Леди и война. Пепел моего сердца
В чужих амбициях и планах Изольде отведена весьма конкретная роль. Вот только она не желает быть марионеткой в чужих руках И вынужденная разлука — вот та цена, которую приходится платить за шанс восстановить семью.
И всего-то надо: выстоять, перешагнуть через обиду и вернуться в разоренный Город.
Поверить, что среди всех обличий войны сохранилось и человеческое.
Дозваться.
И удержать Кайя на краю безумия.
Подробно »
